Назад Оглавление 
Вперед О крестьянском вопросе, о крепостном праве на Руси всегда обычно говорилось так: крепостное право возникло чуть ли не во времена «Русской Правды», постепенно становилось все крепче, все хуже и дожило до конца XVIII — начала XIX века, когда оно приобрело черты античного рабства, а после этого стало медленно умирать и было отменено в 1861 году.
На самом деле крепостное право у нас возникло все-таки не в XI веке, а значительно позже. Если пользоваться схемой Ключевского, то оно переживало как бы три периода. Сначала это было право «лично-договорное», то есть вновь образовывавшееся дворянское сословие в XIV-XV веке было вынуждено договариваться с каждым конкретным крестьянином, потому что само было повинно службой государю, а крестьянин прикреплялся к земле — и только. Он мог с этой земли уходить, мог сам, посредством своего личного договора с хозяином, оговаривать количество оброка или размер барщины и т. д.
Вторая фаза, по Ключевскому, это право наследственное, военно-служилое. Вы помните, что первый период крепостного права был весьма ограничен тем, что помещик, дворянин имел землю только до тех пор, пока служил. Как только служба прекращалась, он лишался земли и не мог передать ее по наследству. То есть его сыну и внуку приходилось все начинать сначала. Сама эта система очень сильно уравновешивала положение крестьян по отношению к дворянам.
В XVII веке произошел очень крупный сдвиг, когда земля стала переходить по наследству, но дворянство не избавилось при этом от службы. Уже нельзя было отнять у дворянина, который переставал служить, его землю, но все равно он являлся на сборы, был включен в списки ополченцев, тех, кто сражался в рядах дворянской конницы, и т. д. Короче говоря, дворянин полностью сохранял свою служебную функцию, хотя его положение по отношению к крестьянину было уже иным, потому что земля оставалась у него в роду, он более прочно владел ею, чем раньше.
Петр, в сущности, здесь мало что изменил. Он, пожалуй, поставил дворян в более жесткие рамки, обязав их пожизненной службой, а в отношении крестьян ввел подушную подать, заменив прежнюю систему обложения, чем тоже отяготил их положение. Но какое-то традиционное равновесие все-таки соблюдалось.
Что же было сделано в XVII в.? Теперь дворянство получало определенные льготы и привилегии, но в отношении крестьян ничего не делалось. Наоборот. Введя в государственную жизнь массу, как выражался Ключевский, дорогостоящих новшеств (армию, Петербург и т. д.), Петр, естественно, столкнулся с хроническим дефицитом казны. Ввели подушную подать, массу других налогов, стали их все время повышать, что приводило к появлению недоимок: из года в год колоссальные суммы было невозможно собрать, потому что мужикам просто-напросто нечем было платить. С такой же проблемой столкнулось и правительство Анны Иоанновны. Можно было списать недоимки, можно было провести какие-то финансовые реформы и как-то упорядочить налоговую систему, а можно было просто начать взыскивать все до последнего при помощи полицейских методов, что и было сделано. Именно тогда помещик стал ответственным за сбор налогов с его крестьян. Если крестьянин не мог внести положенной суммы, то помещик отвечал за это если не головой, то своим имуществом.
Может показаться, что положение помещика стало хуже. С одной стороны, так и было. А с другой стороны, сам отвечая за сбор налогов, помещик приобретал значительно большую власть над крестьянами. К нему переходили функции полицейского характера. А когда эти функции были дополнены правом ссылки в Сибирь, правом определения наказания и т. д., то фактически власть помещика над крестьянином стала полной. Все это произошло до воцарения Екатерины. Крестьянин, таким образом, окончательно утратил права личности, а коль скоро холопы были приравнены к крестьянам, то, в сущности, не холопы стали крестьянами, что бывало в XVII веке, когда их сажали на землю, а крестьяне стали холопами. А раз так, то они фактически уже не имели тех прав, которые у них когда-то были. Здесь крепостное право приобретает совершенно особый характер. Ключевский называл это право откупным, или фискально-полицейским.
В XX веке стали говорить о том, что крепостное право в XVIII в. стало приобретать черты античного рабства, когда крестьянина можно было продать, заложить, можно было разлучить членов одной семьи, крестьянами можно было отдать долг, крестьянина можно было отдать, не спрашивая его согласия, в солдаты и т. д. Земля же все больше переходила в руки помещиков. Но помещики еще служили, и поэтому какой-то остаток если не равновесия, то традиции сохранялся. При этом правительство понимало, что расходы, которые несет казна, можно восполнить только за счет крестьян.
Около 5 миллионов крестьян уплатой налогов создавали, в общем, основные запасы денег в казне, и с этим приходилось считаться. При том, что существовали недоимки, все равно собрать все полностью не могли, а когда ужесточали сбор, то крестьяне начинали бежать (часто с семьями, а иногда и целыми деревнями), найти их было невозможно, а если и находили, то нельзя было понять, кому они принадлежат. Всякий крестьянин, коль скоро его поймали, пытался доказать, что он принадлежит какому-то очень крупному хозяину, а не мелкому, потому что в крупном хозяйстве жизнь была все-таки легче.
Пытались решить вопрос: что делать с крестьянами? Как заставить их платить налоги, как увеличить количество денег в казне? Сначала додумались до увеличения налога на соль. Но соль необходима всегда, и это был косвенный налог. Платить то чрезмерное, чего требовало правительство, было невозможно. Поэтому Ключевский ядовито замечает, что население отвечало не закупками соли, а цингой, которая начиналась из-за отсутствия в рационе этого продукта. Таким образом, соляной налог, призванный как-то освежить финансовое положение России, не дал нужного результата.
Единственной, в общем-то, мерой, регулирующей наличие средств в казне и отражающейся на состоянии крестьянства (поскольку компенсировала бремя налогов), было уничтожение в 1756 году внутренних таможен, которые еще существовали в России. Были уничтожены все внутренние сборы и пошлины, взамен чего высоко обкладывался вывоз товаров за границу. Это ложилось на иностранных купцов, потому что вывозили именно они (русская торговля была в руках иностранцев). А поскольку ввозили в основном люди обеспеченные, богатые, отдававшие предпочтение предметам роскоши, то это и не ударяло по простому народу — следовательно, такая финансовая мера была чрезвычайно разумной. Меры эти были определены уже при Елизавете, а изобрел их фаворит императрицы граф Шувалов.