Москва, Украина и Польша (1658-1667 гг.)

Часть III

В это самое время на Украине казаки Юрия Хмельницкого при поддержке поляков и татар напали на Переяслав, но были отброшены казаками Сомко и московскими войсками. Юрий отступил к Чигирину, который он мог у держать только с помощью татар. В качестве платы за поддержку, татары разорили всю местность в округе. Население справедливо возлагало всю вину за это на Юрия. Запорожцы резко потребовали его отставки. Он сложил булаву и в январе 1663 г. принял постриг под монашеским именем Гедеон. В Чигирине собралась рада правобережных казаков и выбрала на гетманство последовательного сторонника Польши Павла Тетерю.

На левом берегу шурин Богдана Хмельницкого - Василий Золотаренко - выдвинул свои требования на гетманскую булаву против действующего гетмана - Сомко (который тоже был родней Хмельницкого). Ситуация еще более запуталась с появлением третьего кандидата - запорожского кошевого атамана Ивана Мартыновича Брюховецкого. С помощью запорожцев Брюховецкий взял верх над своими соперниками и был избран гетманом на шумном собрании общей рады 18 июня 1663 г. После рады Золотаренко и Сомко предстали перед казацким войсковым судом, где были обвинены в измене (Сомко продолжал вести переписку с Тетерей) и, в соответствии с этим, казнены.

В конце 1663 т. Польша предприняла яростные усилия, чтобы отвоевать левобережную Украину. Король Ян Казимир сам повел через Днепр польские войска, усиленные казаками Тетери и пятью тысячами татар. Полякам удалось штурмом взять Лохвицу. Это была пиррова победа, достигнутая ценой огромных потерь. Тетере не удалось захватить Гадяч, а королевская армия потерпела поражение возле Глухова, после чего у Яна Казимира не осталось иного выбора, кроме как отступить, и вся кампания закончилась неудачей.

Поражение короля стало сигналом для вспышки целого ряда восстаний против поляков на правом берегу Днепра. Некоторые города, включая Браслав и Умань, заявили о своем желании перейти на сторону Москвы. Неудовлетворенность украинцев польским правлением в то время, видимо, лучше всего можно проиллюстрировать резкой переменой отношения Выговского к Польше. Будучи оскорблен тем, что поляки исказили самый дух Гадячского соглашения, Выговский в тайне согласился возглавить заговор против польского правления на Украине. Если это предприятие будет успешным, то заговорщики намеревались просить царя Алексея о прощении и милости.

Когда Тетеря и командир польских войск, полковник Маховский, узнали о роли Вьговского в заговоре, они пригласили его в свой лагерь под предлогом обсуждения какого-то важного дела. Как только Выговский приехал, его тут же арестовали и предали казни. Так кончилась его изменчивая и бурная карьера. Получив известия о судьбе Выговского, левобережный гетман Брюховецкий выпустил особую прокламацию (универсал), где объявил, что Выговский умер как мученик за православную веру.

После этого Польша направила своего лучшего военачальника того времени - Стефана Чарнецкого - на войну против казаков Брюховецкого, которых поддерживал небольшой отряд москвичей и калмыков - вассалов царя Алексея. Он повел свои войска в район Канева, Черкасс и Чигирина. С помощью казаков Тетери Чарнецкий смог сохранить Чигирин за Польшей. Затем он повернул на запад против мятежных казаков браславского и уманского полков.

Брюховецкий направлял отчаянные просьбы к царю, чтобы тот прислал как можно больше войск на западный берег для оказания помощи в сопротивлении полякам и татарам. Однако московское правительство на тот момент было не в состоянии помочь ему, так как война с поляками в Белоруссии требовала от Москвы максимального напряжения. Помимо этого, московские финансы находились в отчаянном положении.

Для Москвы было трудно удерживать в полевых условиях на правом берегу Днепра даже то небольшое подразделение, которое было послано туда ранее. Войска устали от трудных переходов и постоянных боев и жаловались на то, что не получают обмундирования и провизии. Солдаты дезертировали группами и расходились но домам. В конце сентября 1664 г. один из наиболее активных московских командиров на правобережной Украине - Касогов - сообщал царю, что к 18 сентября под его командованием находилось всего пятьдесят девять солдат-пехотинцев, и что на следующий день дезертировало двадцать четыре кавалериста и восемнадцать пехотинцев, а у него самого больше нет денежных средств и продовольствия. Более того, офицеры московской армии жаловались на то, что гетман Брюховецкий отказывается обеспечивать их пищей, несмотря на то, что сам он сделал большие запасы продовольствия. Брюховецкий резко возражал, говоря, что распределил большую часть средств среди московских солдат, но те просто напросто продали их и дезертировали.

Чарнецкий умер весной 1665 г. Его преемник на посту командующего потерпел поражение при Белой Церкви, нанесенное объединенными силами москвичей, казаков и калмыков. Это привело к временному затишью в ходе военных действий. Брюховецкий решил использовать эту ситуацию, чтобы совершить поездку в Москву и, как говорилось, "увидеть ясные царские очи".

Как Брюховецкий, так и московское правительство стремились реорганизовать систему управления Украиной для того, чтобы покончить с хаотическим состоянием украинских дел. Обе стороны считали, что необходимо укреплять власть гетмана над казаками. В то же самое время Москва хотела усилить власть царя над гетманом, для достижения чего сочли необходимым сделать царскую службу более привлекательной для гетмана, давая ему разнообразные личные и общественные привилегии и высокое положение при царском дворе. Брюховецкий проявил себя вполне отзывчивым на этот аспект московского плана, особенно ввиду разногласий между ним и украинскими городами и его столкновений с украинским духовенством.

Права и привилегии украинских городов были утверждены царем в 1654 г. Поскольку московское правительство, с той поры, не вмешивалось в дела украинских муниципалитетов, казацкое правительство намеревалось подчинить города своему контролю, и эта ситуация усугубилась при Брюховецком. Что касается украинских церковных дел, то Брюховецкий дал указание своему посланнику в Москву в мае 1665 г., чтобы тот обратился к царю с петицией о назначении одного из великорусских епископов митрополитом Киевским.

Измена Выговского и последующие колебания старшин (особенно - правобережных) между верностью Польши и верностью Москве вызвали подозрения у московских бояр по отношению к лояльности казаков в целом. "Тебе не следует доверять черкасам (т.е. казакам)", - писал царь Алексей Ордину-Нащокину в 1660 г. Москва всегда старалась поддерживать равновесие между старшинами и простыми казаками, но такая политика не смогла предотвратить невзгод на Украине. Настало время, когда Москве необходимо было сделать выбор и отдать предпочтение одной из двух партий.

Запорожская идея о демократическом государстве была схожей с идеей донских казаков. Однако, по многим причинам, бояре не выражали желания допустить создания правительства такого типа на Украине. В первую очередь, даже под властью старшин Украина не знала крепостного права, и московитские крестьяне продолжали бежать в Черкассы в надежде обрести там более свободный образ жизни. Московское правительство пыталось настроить гетманов на то, чтобы выдавали беглецов московским властям. На самом деле, были возвращены лишь очень немногие. Демократическое украинское правительство запорожского типа, естественно, стало бы возражать против подобных выдач, как поступало правительство донских казаков.

Московские бунты 1662 г. ярко продемонстрировали, что не только деревенские крепостные крестьяне, но и свободные горожане были недовольны существующим режимом, и что установление демократического правительства на Украине лишь усилит оппозицию этих социальных элементов внутри самой Московии. Более того, прямая поддержка Запорожья могла отвратить всех старшин от Москвы. Поскольку, с точки зрения реальной политики, старшины являлись костяком казацкой армии и администрации, бояре опасались, что разрушение этого костяка будет иметь результатом хаос и уменьшит военную и политическую ценность Украины. По всем этим причинам московское правительство решило изменить свою политику отношению к Украине.

В подходе к выполнению этой задачи царь и бояре следовали образцу определенных пунктов Гадячского соглашения, Выговский должен бил стать сенатором Польского содружества; согласно другому, условию, некоторому числу казаков король должен был даровать дворянство. Московское правительство решило, что в таком случае царю следует даровать боярство Брюховецкому и что определенное число казацких старшин должны стать дворянами.

Брюховецкий прибыл в Москву 11 сентября 1665 г. Его сопровождали высшие офицеры казацкой армии, включая полковников Нежина, Лубен и Киева. Киевским полковником являлся Василий Дворецкий, который оказывал поддержку Шереметеву во время нападения Данилы Выговского на Киев семью годами раньше. 13 сентября царь дал аудиенцию гетману и его спутникам, а два дня спустя начались деловые переговоры между Брюховецким и боярами.

В меморандуме царю Брюховецкий и его спутники представляли на .рассмотрение и утверждение следующие рекомендации: (1) все налоги и подати, которые обязаны были платить украинские горожане и крестьяне, должны были собираться царскими чиновниками для московской казны; (2) старые права и привилегии казаков должны быть подтверждены царем; (3) после избрания каждый гетман должен приезжать в Москву, чтобы царь оделил его знаками гетманской власти; (4) московский церковный иерарх должен быть возведен, в сан митрополита Киевского; (5) московские гарнизоны должны быть расквартированы в украинских городах; (6) артиллерийские части казацкого войска должны быть расположены в Лохвице и Ромнах; (7) московские солдаты, расквартированные на Украине, не должны расплачиваться фальшивыми деньгами; и (8) московиты не должны называть казаков "предателями".

Царь и бояре приняли все пункты меморандума Брюховецкого, за исключением того, который касался киевского священного престола. Царь ответил, что сначала он должен проконсультироваться с патриархом Константинопольским.

После этого царь даровал Брюховецкому боярство; его спутники - старшины получили дворянство. В последующих беседах с московскими должностными лицами новый гетман выразил желание жениться на московской девушке и получить в полную собственность земельное угодье, где могли бы жить его жена и дети. Брюховецкий попросил царя подыскать ему подходящую невесту. Таким образом, с одобрения царя Брюховецкий женился на Дарье Алферьевне Исканской, родственнице четвертой жены князя Дмитрия Алексеевича Далгорукова.

Брюховецкий вернулся в Гадяч в январе 1666 г. Новый план жалования дворянства старшинам был встречен со смешанными чувствами. Московскому посланнику Фролову, которого направили в Малую Россию в марте, переяславский воевода Вердеревский говорил, что казаки не любят своего гетмана. "Прежде среди нас не было бояр. Гетман вводит новые правила, лишая нас наших свобод и нам трудно найти доступ к нему".. На обеде у Вердеревского переяславский полковник Даниил Ермоленко резко заявил своему хозяину "Я казак, и мне нет дела да дворянства".

Как в Переяславе, так и в Полтаве казаки жаловались, что воеводы притесняют их, незаконно реквизируя лошадей и повозки для московских солдат и налагая различные штрафы. В июле поднялся мятеж против старшин и московских властей в Переяславе. Полковника Ермоленко линчевали, напали на московский гарнизон и сожгли крепость. Восставшие установили запорожский тип правления в городе и его округе.

Опасаясь, что бунт распространиться на другие города левобережья, гетман и киевский воевода П.В. Шереметев послали московские войска в Переяслав. Мятеж был подавлен, и многие зачинщики казнены. Однако значительному числу разбитых зачинщиков удалось бежать на Дон, где они примкнули к движению "казацкой бедноты".