Назад Оглавление 
Вперед В отношениях Москвы с Речью Посполитой и Швецией Борис старался извлечь пользу из конфликта между этими двумя державами.
Шведский король Иоанн III скончался в 1592 г. Его сын, польский король Сигизмунд III, получил корону Швеции, оставаясь королем Польши. Сигизмунд был истовым католиком, но в качестве короля Швеции он был должен дать клятву признать Аугсбургское исповедание как шведское государственное, не допускать в Швецию иезуитов и не нарушать шведскую конституцию.
С благословения своего иезуитского духовника Сигизмунд дал все эти обещания, но в мыслях остался при своем мнении. Поскольку он желал продолжать жить в Польше, ему пришлось назначить своего дядю Карла управляющим Швецией. Очень скоро между Карлом и Сигизмундом начались разногласия, и в 1598 г. Сигизмунд с войсками высадился в Швеции, чтобы силой сместить Карла. Тот, однако, разбил армию Сигизмунда. В 1599 г. шведский парламент сверг Сигизмунда с престола. Карл носил титул "правящего кронпринца Швеции" до его коронации в 1604 г. (впоследствии он стал известен как Карл IX). Сигизмунд отказался признать его и продолжал претендовать на шведскую корону. В 1600 г. между двумя государствами началась война, причиной которой послужили взаимные претензии по отношению к Ливонии.
Борис непосредственного участия в этой войне не принимал, но искал случая вернуть Нарву и повторить эксперимент царя Ивана IV по возведению на ливонский престол вассального короля.
Именно с этим намерением Борис вспомнил об изгнанном шведском принце Густаве (сыне короля Эрика XIV), которого в 1585 г. он и царь Федор безуспешно сманивали в Москву. Густав родился в 1568 г., за семь месяцев до того, как Эрика сверг с престола и заключил под стражу его младший брат Иоанн III. Некоторое время спустя Иоанн приказал одному из придворных утопить маленького Густава, однако этот план провалился, и мальчика тайно перевезли в Польшу, где его обратили в католичество. Он получил воспитание у иезуитов и, несмотря на то, что жил в нужде, проявил большие способности к наукам. Он прекрасно овладел несколькими языками, включая русский, и успешно занимался химией, из-за чего его прозвали "вторым Парацельсом".
В 1599 г. Борис опять пригласил Густава в Москву, и на этот раз принц принял приглашение. Борис обещал ему в Московии удел и руку царевны Ксении. Бракосочетание не состоялось, поскольку Густав отказался принять православие и расстаться со своей дамой сердца. В удел он получил Углич, и в своем уединении продолжил заниматься химией.
После венчания на царство Борис должным образом известил короля Польши Сигизмунда о своем восшествии на престол. Из-за конфликта со Швецией Речь Посполитая нуждалась в мире с Москвой. Несмотря на это, планы Стефана Батория подчинить себе Московию все еще имели много сторонников.
Из информации, собранной агентами Андрея Сапеги, в 1598 г. канцлеру Великого княжества Литовского, Льву Сапеге, стало известно об оппозиции царю Борису со стороны некоторых влиятельных бояр.
Сапега выступал за план объединения Речи Посполитой с Москвой по типу, предложенному московскому правительству литовским послом Гарабурдой в последний год правления Стефана Батория. В Речи Посполитой ожидалось, что принятие Москвой подобного плана приведет к инфильтрации поляков и литовцев в Московию.
Осенью 1600 г. король Сигизмунд выслал в Москву большое посольство во главе со Львом Сапегой. Кроме посланников, их помощников и секретарей, Сапега взял с собой четыреста человек служащих и семьсот простых слуг.
Посольство прибыло в Москву 16 октября и было встречено с обычными почестями. Однако только 26 ноября Сапега и двое его коллег удостоились аудиенции у царя Бориса. В течение этих семи недель Сапега и весь его персонал содержались в предоставленной им резиденции в полной изоляции. Таковой была обычная московская практика, но эта затяжка являлась преднамеренной и имела целью продемонстрировать послам, что московское правительство не слишком спешит с переговорами. Официально посланникам объявили, что у царя приступ подагры. Сапега был в ярости.
Переговоры между Сапегой и боярами начались в первых числах декабря 1600 г. и продолжались до августа 1601 г. Одним из пунктов, вызывающих разногласия, являлся отказ послов признать царский титул Бориса (они называли его государем и великим князем). Со своей стороны бояре не желали признавать Сигизмунда королем Швеции.
Сапега предложил Москве "вечный мир" в форме унии речи Посполитой с Масковией. По условиям унии два монарха, а также сословия их государств должны были жить в вечой братской любви. Подданные каждой державы получали право селиться, владеть землями и покупать на государственную службу в любой из них (то есть поляки и литовцы - в Московии, а русские в Польше и Литве). Московиты поселившиеся в Польше и Литве имели право сохранять свою веру и строить в своих владениях православные церкви. Поляки и литовцы, которые будут жить в Московии имели те же права относительно католической веры и храмов. Великий князь Борис должен был разрешить строить в Московии костелы для послов, наемных работников и купцов всех национальностей, исповедующих католицизм. Если Сигизмунду было суждено умереть без наследника, Речь Посполитая имела право избрать своим королем соверена Москвы; в этом случае тот подтверждал привилегии и свободы поляков и литовцев и жил бы поочередно то в Польше и Литве (два года), то в Москве (год). Если Борис умирал, без наследника, Сигизмунд ставился совереном Москвы. И наконец, как условие вечного мира, Смоленск и Северская Земля возвращались Польше.
Московское правительство отвергло эти условия и вместо вечного мира было заключено двадцатилетнее перемирие.
Борис-царь оказался в более уязвимом положении, чем Борис, правивший царством от имени Федора.
Как самодержец, он стоял над Боярской Думой. Последняя продолжала работать, однако Борис, не являясь больше ее членом, не мог далее влиять на деятельность изнутри.
Борис понимал, что несколько влиятельных членов думы являются его врагами. Некоторые, такие, как князья Шуйские, пока казались лояльные, однако не слишком надежными. Борис, таким образом, вынужден был полагаться преимущественно на своих родственников - Годуновых. Царь Иван IV в 1578 г. сделал боярином Дмитрия Ивановича Шуйского, а в 1576 г. - окольничим Степана Васильевича. По случаю коронации Бориса еще четверо Годуновых стали окольничими.
Борис мог уравновесить Боярскую Думу, сделав национальное собрание (земский Собор) постоянно действующим институтом, но, по-видимому, опасался, что этот орган будет ограничивать его власть. Огромное значение для Бориса имела поддержка патриарха Иова.
Чтобы укрепить свою династию, Борис решил найти своим детям, Ксении и Федору, иноземных супругов королевской крови. И Ксения и Федор были красивы, очень умны и по московским стандартам того времени получили прекрасное образование.
Когда не удалось отдать Ксению замуж за шведского принца Густава, Борис обратился за будущим женихом для своей дочери к Дании. Король Христиан III отнесся к этому благосклонно, как и его холостой брат Иоанн. В августе 1602 г. Иоанн прибыл в Москву, где был сердечно принят. Все, включая Ксению, прониклись к нему симпатией, но 28 октября после непродолжительной болезни он умер. Нельзя исключать вероятность того, что его отравили враги Бориса.
Позже Борис искал жениха для Ксении и невесту для Федора в Грузии, но обмен посольствами с Кахетией и Картли потребовал много времени, и переговоры не были закончены до смерти Бориса.
Подобно царю Ивану IV, Борис благоволил европейцам (немцам). Он ценил их знания и технические умения, приглашал на службу в качестве докторов, инженеров и солдат. Немецкое поселение (Немецкая слобода) в Москве, появившееся при царе Иване IV, продолжало расти.
Европейцы, постоянно живущие в Московии, овладевали русским языком. Некоторых московское правительство принимало на службу переводчиками. Кроме того, в Москву для изучения языка часто приезжали молодые люди из западных европейских государств, ведущие дела с Русью. Известно, что в 1600 г. в Москве изучали русский язык восемнадцатилетний француз Жан Парке (Jean Parguet) и пятнадцатилетний англичанин Вильям Колер (William Koler).
Борис был первым московским правителем, который не только понимал, что необходимо изучать западную науку (что было характерно и для царя Ивана IV), но и предпринял первые шаги к этому. В 1600 г. он задумал пригласить нескольких немецких ученых для организации в Москве университета. Эта идея пришлась не по вкусу духовенству, поэтому от нее пришлось отказаться.
Вместо того Борис решил отправлять русских на учебу в Западную Европу. В 1602 г. в качестве эксперимента восемнадцать юношей тремя группами отправили в Любек, Францию и Англию. Никто из них не завершил своего образования до смерти Бориса, и никто не решился вернуться в Москву потом, в Смутное время.
Борис был увлеченным строителем. Именно по его совету, судя по всему, царь Иван IV незадолго до своей смерти создал специальный Приказ Каменных дел. В правление Бориса этот приказ превратился в большую и очень активную организацию, в чьем ведении находилась обширная программа строительства крепостей, церквей, государственных учреждений и складов по всей Московии.
Для воплощения этой программы в жизнь Борис пригласил из-за границы архитекторов, однако приехали единицы. Основную часть работы сделали русские. Самым выдающимся среди них был Федор Конь. Его главные работы - строительство белокаменной стены (Белый каменный город) вокруг города (большого посада) Москвы (1586-1591 гг.) и возведение каменной стены вокруг Смоленска (1597-1600 гг.). Обе крепости были шедеврами фортификационного искусства.
К концу царствования царя Федора экономический кризис семидесятых и восьмидесятых годов XVI столетия был в значительной степени преодолен. Заметно увеличились площади обрабатываемых земель. В хранилищах крупных землевладельцев и монастырей скопились излишки зерна. Однако положение крестьян-арендаторов ухудшилось вследствие временного запрета крестьянам менять место жительства. Используя эту ситуацию, землевладельцы заставляли крестьян больше работать либо повышали арендную плату".
Во время венчания на царство Борис ввел ограничения на требования хозяев к арендаторам, однако было сложно следить за соблюдением этого указа.
В 1601 г., из-за дождей в течение всего лета, за которыми последовали ранние заморозки, на огромной части страны погиб урожай, что привело к неслыханному голоду зимой 1601-1602 гг. Голод продолжался весь 1602 г.
Цены на хлеб резко возросли, появились спекулянты. Жители Москвы и других городов первыми почувствовали это. В указе царя Бориса от 3 ноября 1601 г. отмечается, что спекулянты и их подручные, чтобы сохранить высокие цены на хлеб, не дают крестьянам из близлежащих районов доставлять излишки зерна на городской рынок.
Против подобных злоупотреблений было издано несколько указов, но все они дали небольшой эффект. Чтобы предотвратить голод в Москве, Борис приказал наиболее нуждающимся выдавать зерно из дворцовых хранилищ. Выдавались также и деньги из казны.
Чтобы дать людям работу, Борис развернул в Москве обширное строительство, в частности, началось возведение водовода от Москвы-реки к Кремлю.
Вести об этих нововведениях быстро распространились по всей стране, и десятки тысяч людей потянулись в столицу в поисках работы и помощи, что сделало ситуацию в столице еще более трудной. Большинство пришлых умерли от голода.
Многие бояре и другие землевладельцы, чтобы избавиться от обязанности кормить всех своих холопов, изгоняли некоторых, объявляя их свободными. Однако эти землевладельцы не всегда снабжали выселенных свидетельствами об освобождении, чтобы иметь возможность затребовать их обратно, когда голод закончится.
Борис пытался прекратить подобную практику, издав в августе 1603 г. указ, по которому все выселенные холопы теперь считались свободными и могли получить соответствующий документ в Приказе Холопьего суда. Указ не дал серьезных результатов. Во время подобных бедствий свободный холоп имел небольшие шансы найти занятие, которое дало бы ему средства к существованию. На основе документа об освобождении он имел право стать холопом другого господина, однако в данном случае это было слишком трудно. Все больше людей бежало в южные пограничные районы, где уже собралось много недовольных.
Помочь страдающим старались и некоторые частные лица. О них не упоминается в официальных документах, но биография одной женщины, Улиании Осорьиной, написанная ее сыном, дошла до наших дней. По словам Г.П. Федотова, личность Улиании демонстрирует нам, "как глубоко учение Евангелия могло проникнуть в древнерусское сознание и преобразить ее жизнь".
Улиания родилась в дворянской семье в городе Муроме. В возрасте шестнадцати лет ее выдали замуж за муромского дворянина Георгия Осорьина. Еще девушкой она посвятила себя помощи нуждающимся и больным.
Во время голода 1601-1602 гг. несчастье затронуло и дом Улиании.
Весь скот, одежду и посуду она продала за рожь, чтобы кормить своих холопов. Она по-прежнему подавала большую милостыню, не прекратила своих обычных благодеяний, и никого из просящих помощи не отпускала с пустыми руками. Когда не осталось ничего, она с детьми и холопами отправилась в другое свое поместье на границе Нижнего Новгорода, где, наверное, положение было немного легче. Когда же стало совсем туго, она отпустила своих холопов на волю, чтобы они смогли прокормить хотя бы себя. Те из них, кто был добродетелен, решили разделить страдания вместе с ней, другие же ушли, а она благословила их, ничуть не осердясь. Затем Улиания повелела оставшимся собирать гусиные лапки и древесную кору, и делала из этого хлеб, чем они все и жили. А через ее молитвы этот хлеб был сладким. Она продолжала подавать бедным, и ни один нищий не был ею обойден; нищих в то время было без числа.
Улиания скончалась 10 января 1604 г.
Такие бедственные условия способствовали разгулу бандитизма. С участием беглых холопов и крестьян это приняло размеры восстания. В сентябре 1603 г. большая банда недовольных, возглавляемая атаманом Хлопко, появилась в районе Москвы. Борис призвал регулярные войска под командованием способного военачальника, окольничего Ивана Федоровича Басманова. Мятеж был подавлен, но Басманов в сражении погиб. Раненого Хлопко взяли в плен и повесили.
В 1604 г. урожай был хорошим и принес надежду, что экономическая ситуация быстро улучшится.
Во время великого голода Борис издал два указа, которые могли бы иметь важные последствия, если бы после смерти Бориса Россию не потрясла Смута. Эти указы (от 28 ноября 1601 г. и от 24 ноября 1602 г.) знаменовали собой окончание двух десятилетий заповедных лет и хотя временно и с ограничениями, но восстанавливали право крестьян-арендаторов на смену места жительства. Два года (Аnno Mundi 7110 и 7111) были объявлены свободными (выходными). Как и прежде время перехода ограничивалось двумя неделями около Юрьева дня.
В шестидесятых и семидесятых годах XVI века крестьянин мог покинуть владение хозяина по собственной инициативе или согласиться на вывоз другим хозяином, который предлагал ему более заманчивые условия, помогал материально или платил его долги. К 1580 г. случаи вывоза стали более распространенными, чем индивидуальные решения переехать (выход). В условиях дефицита сельскохозяйственного труда экспортеры соперничали друг с другом за крестьян-арендаторов.
В этом соревновании за рабочие руки бояре и другие состоятельные землевладельцы находились в более выгодном положении, чем помещики-дворяне. Указы царя Бориса от 1601 и 1602 гг. были изданы преимущественно в интересах дворянства. По ним только дворянам и некоторым мелким чиновникам позволялось вывозить крестьян от других землевладельцев. Бояре и чиновники высших рангов такой привилегией не обладали. Чтобы предотвратить сопротивление бояр, не разрешалось вывозить из одного поместья больше двух крестьян.
Расширяя систему обороны от крымских татар далее на юг, Борис интенсивно использовал служилых казаков. Еще во время царствования царя Федора Борис пытался установить контроль также и над независимыми донскими казаками, но ему это не удалось. В царствование Бориса отношения Москвы с Доном стали еще более напряженными. Донские казаки расценивали строящийся Царев-Борисов как потенциальную угрозу своей независимости.