Россия в условиях системной трансформации

Создание новой российской государственности

Выбор политического курса

Как и в начале XX в., новая российская государственность рождалась в атмосфере хаоса и безвластия. Содержание и последовательность политических и экономических реформ диктовались кризисным состоянием социалистического строя, а не субъективным выбором тех или иных политических лидеров.

К концу 1991 г. в стране складывается весьма сложная социально-экономическая ситуация. За год национальный доход снижается более чем на 11 %, падает промышленное производство, уменьшается производство нефти и угля, пищевой продукции. В разряд дефицитных переходят практически все виды потребительских товаров. К началу ноября 1991 г. валютные запасы страны полностью исчерпываются, и Внешэкономбанк прекращает все платежи за границу, за исключением платежей по обслуживанию внешнего долга, который к этому времени достигает 76 млрд долларов. Угроза реального голода нависает над страной.

В силу постоянно ухудшающихся условий жизни эйфория в обществе быстро сменяется всеобщим разочарованием. Обретенная свобода от марксистской догмы принесла населению страны чувство облегчения, но вместе с тем возникли и растерянность перед неопределенным будущим, и ощущение утраты социальных и нравственных ориентиров. «Перестройка» расшатала устои советской системы, но практически не создала политико-экономических основ капиталистического строя.

Осенью 1991 г. государственные органы СССР фактически перестают функционировать как органы власти. Попытка создать новый союзный государственный аппарат в форме Межреспубликанского экономического комитета (МЭК) заканчивается провалом. Бывшие союзные республики отказываются выполнять экономические обязательства перед Союзом. Часть из них решительно выбирают путь радикальных социально-экономических реформ. Другие всеми силами и средствами стремятся их избежать или максимально отсрочить.

Одновременно союзная бюрократия растаскивала федеральную собственность по срочно создаваемым «концернам» и «ассоциациям». Процесс спонтанной приватизации захватывает регионы страны.

Ситуация в стране осложнялась бездействием демократических сил, не имевших ясной, проработанной программы системной трансформации. Исчезновение врага в лице КПСС вызвало в их рядах раскол и апатию.

Нарастающий хаос и социальное напряжение требовали от российского руководства срочно осознать новую реальность, сформировать национальные государственные институты, определить цели и задачи внешней и внутренней политики Российской Федерации, решить наиболее острые социально-экономические вопросы, наконец, запустить конкурентно-рыночные механизмы. Совпадение во времени задач, которые в других странах решались в разное время, неимоверно осложнило деятельность правительства Б. Н. Ельцина. Создание основ нового социально-экономического строя происходило в обстановке острого дефицита предпосылок для него. В силу исторических причин советские люди имели лишь крайне негативные представления о капитализме и рынке, а потому не испытывали желания участвовать в их создании.

По указанным причинам вопрос о цели трансформации российского общества не мог быть сразу гласно поставлен осенью—зимой 1991 г. ни властными структурами, ни средствами массовой информации. Президент Б. Н. Ельцин ни в одном из своих программных выступлений 1991–1992 гг. не говорил о капитализме как о конечной цели начинающихся структурных реформ. Таким образом, вопрос, куда должна идти Россия, чтобы не утратить свои государственные и международные позиции, фактически был оставлен без ответа. В силу этого внутриполитическая ситуация в стране осенью 1991 г. оставалась неопределенной, российское общество жило смутными ожиданиями перемен.

По тем же причинам не был реализован реальный шанс реорганизации старой государственной машины на демократической основе, т. е. посредством перевыборов Советов всех ступеней. После распада СССР Б. Н. Ельцин явно не хотел «раскачивать лодку». К тому же эта перспектива тогда не устраивала ни российских партократов, ни российских демократов. Выборы в Советы были отложены, и старая номенклатура продолжала действовать в Советах и в хозяйственных структурах. Между новым российским руководством и прежней партийно-хозяйственной элитой возникло не скрепленное никакими формальными договорами, но вполне определенное согласие, суть которого состояла в отказе от демонтажа советской системы и реформировании ее лишь в ограниченных пределах. Союз политической элиты, новой и старой, стал основой послеавгустовской переходной российской государственности. В результате все – от армии до КГБ, от прокуратуры до отделов социального обеспечения – было сохранено. Изменения коснулись лишь аппарата КПСС (он был распущен, а здания ЦК КПСС опечатаны). Президент решительно отказался от люстраций (отдаче под суд за прошлое), на чем настаивали наиболее радикальные демократы. Интуитивно решив проблему консенсуса (между правящими и оппонирующими политическими силами, избежав «охоты на ведьм»), новое российское руководство смогло начать реформы. Однако традиционный для российского общества ценностный раскол существенно затруднил решение этой задачи, постоянно провоцируя подрыв дотигнутого гражданского согласия.

Кризис и распад советской системы совпали с финансово-бюджетным кризисом, поэтому осенью 1991 г. перед политическим руководством России наряду с главной задачей – переходом к рынку и формированием развитой системы отношений частной собственности – стоял не менее острый вопрос остановки инфляции и обеспечения стабильного экономического роста. Бездействие российского правительства в первое время после августовских событий негативно сказалось на развитии социально-экономической ситуации. Неясность экономических перспектив, дискуссии о предстоящей денежной реформе и повышении розничных цен толкнули население России на скупку товаров, создание запаса предметов первой необходимости. В результате из магазинов исчезли и те немногие, еще остававшиеся с горбачевских времен товары. Введение принципа распределения товаров среди населения по карточкам и талонам, организация распродаж на предприятиях не смогли улучшить ситуацию. «Голодные очереди» становятся важнейшим фактором политики, способствуя усилению противостояния политических сил. Тяготы, вызванные развалом СССР, серьезно затруднили обеспечение легитимности реформаторской власти и политики. В свою очередь, формирующиеся демократические институты, транслируя и усиливая социальное напряжение, вызываемое реформами, во многом осложняют их развитие. В этой обстановке начинают постепенно возвращаться к активной политической жизни коммунисты, создавшие несколько партий. В итоге уже на начальном этапе посткоммунистической трансформации опора политического режима резко сузилась. Положение осложнялось также нарастающей угрозой распада самой России, созданной в свое время на тех же принципах, что и Союз.


Schuco corona ct 70 технические характеристики окон schuco corona 70 Schuco.