Состояние вооруженных сил

Несомненно, русская армия к войне 1914 года была подготовлена намного лучше, чем к Русско-японской войне, однако утверждение военного министра Сухомлинова о том, что «никогда Россия не была так хорошо подготовлена к войне, как в 1914 г. и... готова спокойно принять вызов» мало соответствовало действительности. Россия не была готова к войне такого масштаба и протяженности, какой оказалась Первая мировая война. Принятые накануне войны программы развития армии и флота запаздывали приблизительно на три-четыре года, и Россия вступила в войну на сложном этапе перевооружения и реорганизации вооруженных сил. Она не смогла достичь военно-технического уровня своего основного противника – Германии, особенно по новейшим в те времена видам вооружения и техники: пулеметам, самолетам, автомобилям, гранатам. Освоить и нарастить их производство в России в сжатые сроки в условиях незакончившейся модернизации российской металлургии и слабо развитого машиностроения не смогли. Такие новые виды вооружений, уже вводившиеся в европейских армиях, как зенитки, минометы, гранаты, русские заводы перед войной не производили или производили единицами.

Что касается стрелкового вооружения русской армии, то оно по качеству не уступало вооружению противника. Созданная С. И. Мосиным пятизарядная «трехлинейная» винтовка имела ряд преимуществ перед иностранными образцами, русская 76-мм пушка ни в чем не уступала лучшим полевым орудиям того времени, усовершенствованный туляками станковый пулемет «русский Максим» обладал высокой точностью стрельбы и способностью длительного ведения непрерывного огня. Однако потенциальные противники России превосходили российские вооруженные силы по общему количеству артиллерийских орудий, справедливо считавшихся тогда ударной силой армии (7088 орудий у России, соответственно – 9388 у Германии, 4088 – у Австро-Венгрии), в том числе и по орудиям тяжелой артиллерии (на вооружении германской армии было 3260 тяжелых орудий, австро-венгерской – около 1000, в то время как у России было всего 240 тяжелых орудий). Отечественную программу развития тяжелой артиллерии планировалось завершить лишь к 1921 г.

Россия была первой страной, создавшей к началу мировой войны многомоторный самолет «Илья Муромец», сконструированный И. И. Сикорским, не имевший себе равных в мире по размерам, весу, полезной нагрузке. Однако подавляющее большинство русских военных одномоторных самолетов, производившихся в России, представляли собой лицензионные аналоги французских машин. В конце 1914 г. началось строительство двухмоторного бомбардировщика В. А. Слесарева, который предназначался для осуществления челночных рейсов из России на территорию Франции и обратно для бомбардировок немецких заводов Круппа в Эссене. Но в годы войны из-за низкой технической оснащенности производства и отсутствия собственных авиадвигателей Россия постепенно утратила одно из ведущих мест по выпуску самолетов. Производство самолетов в России с 1914 по 1917 г. выросло лишь в 3,5 раза (с 535 до 1897 ед.), тогда как в Германии за эти годы оно возросло в 14,5 раз (с 1348 до 19 646), в Англии – в 58,8 раз (с 245 до 14 421). Соответственно, за все годы войны Россия произвела лишь 5607самолетов (Германия – 48 535, а Франция – 51 153).

В канун войны русская кадровая армия насчитывала 1423 тыс. человек и считалась одной из самых крупных и сильных армий мира (в 1914 г. германская армия насчитывала 750 тыс. человек, сухопутные силы Дунайской монархии составляли 460 тыс. человек). Вместе с тем качество русской армии отражало состояние цивилизационного уровня страны (каков народ, такая и армия). По уровню жизни населения и культуре Россия серьезно отставала от европейских стран, и прежде всего от Германии. Вооруженные силы страны были по преимуществу крестьянскими. Почти 62 % поступавших в армию русских новобранцев были неграмотны, в германской армии таковых насчитывалось менее 1 %. Малообразованные солдаты плохо овладевали новой техникой, терялись в сложной обстановке. Слабая транспортная система России оказалась не в состоянии длительное время выдерживать военные нагрузки и уже с первых месяцев войны стала давать сбои. По этой причине на 15-й день мобилизации Россия могла расположить на границе с Германией только 350 тыс. бойцов, а на 40-й – не более 550 тыс. Следствием погони за дешевизной содержания армии являлся постоянный некомплект офицерского состава, который к лету 1914 г. достигал 3000 человек и к тому же сопровождался малочисленностью унтер-офицерских кадров. Численный состав офицерского корпуса (51,5 тыс. в 1914 г.) был недостаточен для ведения длительной войны. По этой причине были сокращены учебные сборы офицеров запаса. Кроме того, выбывших кадровых офицеров заменяли выходцами из разных сословий, которых готовили по ускоренной программе. Как следствие, офицерский корпус стремительно демократизировался, и лишь в генеральском звене он оставался сословно дворянским. В свою очередь, среди высшего командного состава русской армии было немало тех, кто по-прежнему полагался на устаревшую Суворовскую формулу: «Пуля – дура, штык – молодец».

Подготовке армии к будущим сражениям мешали не только уровень военно-промышленного потенциала и общее отставание страны от ведущих европейских держав и США, но и отсутствие единства в правящих кругах в вопросе о приоритетности оборонных программ. Если великий князь Николай Николаевич вполне резонно отводил в будущем конфликте решающую роль сухопутной армии, то Николай II настаивал прежде всего на строительстве флота. Таким образом, безудержная гонка вооружений на море, начатая Берлином, затронула и Россию. С 1907 по 1914 г. Россия увеличила свои расходы на строительство флота почти на 174 %. Однако ввод в строй линейных кораблей типа «Севастополь» и планируемая закладка на стапелях Николаева еще более мощных дредноутов на деле не давали России преимущества в будущих военных сражениях.

Руководство Генштаба было уверено, что война будет скоротечной, на ее ведение отводилось всего полгода (предполагалось победоносно завершить ее к рождественским праздникам 1914 г.). Соответственно, на эти же сроки рассчитывались стратегические резервы (вооружение, снаряжение, продовольствие). Многие военные новинки вообще не были учтены мобилизационными планами. Наиболее катастрофическим было положение с боеприпасами. Нормы запасов на них, в первую очередь на артиллерийские снаряды, были сильно занижены, что сразу показали первые же месяцы войны. На Юго-Западном фронте норма снарядов была израсходована в 16 дней, а все запасы израсходованы в 4 – месяца. Начальник штаба верховного командования генерал Н. Н. Янушкевич сообщал Сухомлинову, что на 3 тыс. выстрелов немцев мы делали всего 300.

Переоценка собственной силы русским Генеральным штабом лежала и в основе плана войны. Генштаб в недостаточной мере учел невыгодное геостратегическое положение России, необходимость практически в одиночку противостоять на двухтысячекилометровом Восточном фронте совокупной мощи трех империй. Вместо того чтобы сосредоточить все свои усилия против одного из противников, окончательный план стратегического развертывания предполагал ведение военных действий одновременно с несколькими противниками.