Император Николай I Павлович

Николай I (Николай Павлович Романов) [25.6(6.7).1796, Царское Село, ныне г. Пушкин, — 18.2(2.3).1855 Петербург], император всероссийский (1825—55). Третий сын императора Павла I и младший брат Александра I. Вступил на престол после внезапной смерти своего брата Александра I, разгромив восстание декабристов и начав царствование казнью его руководителей. Образование Н. I было ограничено военно-инженерными науками. По своему характеру Н. I был жесток, деспотичен. Политические воззрения Н. I были цельны — самодержавие представлялось ему незыблемым догматом, понятие о праве оставалось для него недоступным. Истиной в последней инстанции являлись его собственные представления. Отсюда основным качеством, которое он требовал от окружавших его людей, было послушание. Всё это обусловливало утверждение вокруг Н. I системы лжи, угодничества и лицемерия. Царствование Н. I — период наивысшего расцвета абсолютной монархии в её военно-бюрократической форме. Усиление и централизация бюро-кратич. аппарата достигли при Н. I невиданных масштабов. Расходы на чиновников и армию поглощали почти все гос. средства. Казарменные порядки господствовали во всех учреждениях, гимназиях, университетах. За малейшее непослушание чиновники отправлялись на гауптвахту, студенты сдавались в солдаты. Кризис феодально-крепостнической системы во 2-й четверти 19 в. нашёл своё отражение в экономической политике Н. I.

Стремясь укрепить существующую политическую систему и не доверяя чиновничьему аппарату, Н. I значительно расширил функции Собственного его императорского величества канцелярии, контролировавшей все основные отрасли управления и подменявшей высшие государственные органы. Наибольшее значение имело «Третье отделение» этой канцелярии — управление тайной политической полиции. В начале царствования Н. I стремился реформировать существующие государственные учреждения. Он изменил законодательство, создав Комитет 6 декабря 1826. В годы правления Н. I был составлен «Свод законов Российской империи» — кодекс всех действующих к 1835 законодательных актов. В области народного образования был установлен строгий принцип сословности, в котором дворянству во всём отдавалось предпочтение («Гимназический устав», 1828, «Общий устав императорских российских университетов», 1835; см. также Гимназия). В 1826 был введён новый цензурный устав, отличавшийся крайней реакционностью и прозванный «чугунным». Этот устав в 1828 был заменен более умеренным, однако вскоре в него были внесены многочисленные ограничения, касающиеся литературной деятельности. Вся идейная жизнь должна была подчиняться формуле «самодержавие, православие, народность» (под народностью понимался казённый патриотизм — восхваление существующего порядка с шовинистических позиций). Передовые люди России подвергались гонениям и репрессиям.

Жертвами николаевского произвола стали А. С. Пушкин, М. Ю. Лермонтов, А. И. Герцен, Н. П. Огарев, Н. А. Полевой, Н. И. Надеждин, П. Я. Чаадаев, Т. Г. Шевченко и др. Были разгромлены революционные организации петрашевцев, Кирилло-Мефодиевское общество и др. H. I жестоко подавлял национального движения (движение Шамиля, Польское восстание 1830—31 и др.), усиливал русификацию и христианизацию нерусских народностей, преследовал старообрядцев и пр. Наиболее важным вопросом внутренней политики Н. I являлся крестьянский. Н. I понимал необходимость отмены крепостного права, но не мог осуществить этого из-за противодействия дворянства и боязни «общего потрясения». В силу этого он ограничивался такими незначительными мерами, как издание закона об обязанных крестьянах, частичным проведением реформы государственных крестьян.

Однако, несмотря на политику консервации существовавших феод. институтов, ход развития общества объективно приводил к ряду мер, способствовавших экономическому развитию России: создание мануфактурных и коммерческих советов, организация промышленных выставок, открытие Высших учебных заведений, в том числе технических. Увеличилось, вопреки воле Н. I, количество разночинцев в средних и высших учебных заведениях. В области внешней политики, которой в царствование Н. I бессменно руководил К. В. Нессельроде, основным вопросом являлся Восточный. Суть его заключалась в обеспечении благоприятного для России режима в черноморских проливах, что было крайне важно как для безопасности южных границ, так и для экономического развития государства. Однако, за исключением Ункяр-Искелесийского договора 1833, это решалось Н. I в захватническом плане, путём раздела Оттоманской (Турецкой) империи. Причиной этого и явилась Крымская война 1853—56. Важной стороной внеш. политики Н. I явился возврат к принципам Священного союза, провозглашенный в 1833 после вступления Н. I в союз с императором Австрии и королём Пруссии для борьбы с революцией в Европе. Осуществляя принципы этого союза, Н. I в 1848 разорвал дипломатические отношения с Францией, предпринял вторжение в Дунайские княжества, жестоко подавил Революцию 1848—49 в Венгрии. Н. I проводил политику энергичной территориальной экспансии в Средней Азии и Казахстане. Поражение в Крымской войне привело к краху николаевской политической системы и к смерти самого императора.

Третий из пятерых сыновей императора Павла I, великий князь Николай Павлович не мог рассчитывать на российский престол, и это наложило отпечаток на его воспитание и образование. Его воспитатель Ламсдорф оказывал на ребенка постоянное моральное давление и даже допускал телесные наказания. Впоследствии Николай вспоминал о своем воспитании со смешанным чувством, а свое образование считал абсолютно неудовлетворительным. Его наставниками были известные ученые в области философии, литературы и т.п., но преподавание велось так сухо, что он навсегда проникся неприязнью к отвлеченным наукам. Значительно больше его интересовало строительное и инженерное дело, пристрастие к которому он сохранил на всю жизнь. Военизированная атмосфера Петербурга с ранних лет определила увлечение Николая военным делом, особенно тем, что касалось его внешней, парадной стороны. Завершающим этапом воспитания Николая стали два путешествия, проделанные в 1816 с чисто учебной целью: по некоторым губерниям России и за границу — в Англию, в результате чего он не только получил наглядное представление о внутреннем состоянии и проблемах своей страны, но и познакомился с опытом развития одной из самых передовых для своего времени социально-политических систем. Однако складывающаяся собственная политическая система взглядов Николая отличалась ярко выраженной консервативной, антилиберальной направленностью.

В 1817 состоялось бракосочетание Николая с принцессой Прусской, получившей после перехода в православие имя Александра Федоровна. Весной следующего года родился их первый сын Александр (будущий император Александр II). Великокняжеская семья вела довольно замкнутый и скромный образ жизни, соответствовавший статусу Николая как рядового члена императорской фамилии и его невысокому положению в служебной иерархии. Но уже в 1819 император Александр сообщил брату и его жене, что официальный наследник престола великий князь Константин Павлович намерен отречься от своего права, поэтому наследником предстоит стать Николаю как следующему по старшинству брату. Николая потрясло это сообщение, он чувствовал свою неготовность принять груз государственного управления. Ни его образование, ни кругозор этому не соответствовали.

Между тем все документы, подтверждавшие законное право Николая на наследование престола, хранились в глубокой тайне. Внешне ничто не менялось — Николай по-прежнему не допускался к государственным делам, и даже его военная карьера развивалась очень вяло. Лишь в начале 1825 он занял пост командира 1-ой гвардейской дивизии. Популярностью похвастаться он также не мог, в гвардии его не любили за строгость, доходившую до мелочной придирчивости, и холодное, пренебрежительное отношение к офицерам, уважения он также не мог снискать из-за отсутствия боевого опыта и увлечения бессмысленной шагистикой.

Неожиданная смерть Александра I выявила всю сложность и двусмысленность сложившейся династической ситуации. Он умер 17 ноября 1825 в Таганроге, и, когда спустя десять дней весть об этом достигла столицы, войска и население были немедленно приведены к присяге императору Константину I. Не имея никакой поддержки, Николай готов был смириться с воцарением старшего брата, однако Константин не желал признавать себя императором. Николаю пришлось обнаружить недюжинные политические способности, лавируя между недоброжелательно настроенной к нему столичной верхушкой и братом, ведущим себя крайне уклончиво. Получение известия о существовании в армии разветвленного военного заговора заставило его взять инициативу в свои руки и решиться объявить себя императором на основании документов, подписанных Александром в 1823. В день присяги Николая 14 декабря произошло восстание декабристов — вооруженный мятеж части гвардии под лозунгом незаконности переприсяги. Судьба Николая висела на волоске, но он сумел подавить восстание, проявив решительность и беспощадность, свойственные ему в минуту опасности. Восставшие были расстреляны из пушек, и порядок в столице восстановлен. Позднее, в начале января 1826 на юге России так же беспощадно было подавлено восстание Черниговского полка. Россия присягнула Николаю I. Члены тайных обществ были арестованы и преданы суду, пятеро из которых казнены 13 июля 1826.

Николай основной целью своего царствования считал борьбу с повсеместно распространившимся революционном духом, и всю свою жизнь подчинил этой цели. Иногда эта борьба выражалась в открытых жестких столкновениях, таких, как подавление Польского восстания 1830-1831 или отправка в 1848 войск за границу — в Венгрию для разгрома национально-освободительного движения против австрийского господства. Россия становилась объектом страха, ненависти и насмешек в глазах либеральной части европейского общественного мнения, а сам Николай приобретал репутацию жандарма Европы. Однако значительно чаще Николай действовал мирными методами. Император сознательно трудился над упорядочением социальной организации общества, видя в этом гарантию его стабильности. Так, исключительное значение имела проведенная по его инициативе под руководством М. М. Сперанского кодификация российского законодательства. Однако в отношении проблемы крепостного права дальше полумер, которые не затрагивали основ общественного устройства, дело не пошло.

Идеальное общество представлялось Николаю построенным по модели патриархальной семьи, где младшие члены семейства беспрекословно подчиняются старшим, и за все отвечает глава семьи — отец, с которым он отождествлял самодержавного государя. Идеологическим оформлением этого идеала стала так называемая теория официальной народности, провозгласившая вечными и непоколебимыми основами бытия России три священных начала: православие, самодержавие и народность. Свое служение отечеству Николай воспринимал как высокую религиозную миссию и, руководствуясь этим убеждением, старался лично вникать во все детали государственного управления. Он ценил исполнительность выше компетентности и предпочитал назначать на руководящие должности военных, привыкших к строгой дисциплине и беспрекословному подчинению. В его царствование ряд гражданских ведомств получил военную организацию. Введение военного принципа в государственное управление свидетельствовало о недоверии царя к управленческому аппарату. Тем не менее стремление максимально подчинить общество государственной опеке, свойственное идеологии николаевской эпохи, фактически неизбежно вело к бюрократизации управления.

Это же стремление лежало в основе настойчивых попыток властей поставить под свой тотальный контроль идеологическую и духовную жизнь общества. Крайне подозрительное отношение самого императора к независимому общественному мнению вызвало к жизни такое учреждение, как Третье Отделение Собственной Его Императорского Величества Канцелярии, игравшее роль тайной полиции, а также определило правительственные меры по ограничению периодической печати и тяжелый цензурный гнет, под который попадали литература и искусство того времени. Те же корни имело и двойственное отношение Николая к просвещению. Вдохновляемая им политика министерства народного просвещения (особенно под руководством С. С. Уварова) была направлена на преимущественное развитие специальных технических учебных заведений; именно при Николае I были заложены основы современного инженерного образования в России. В то же время университеты были поставлены под строгий административный контроль, количество студентов в них было ограниченным. Активное насаждение сословного принципа в системе образования консервировало и укрепляло существующую иерархическую структуру общества.

Царствование Николая I закончилось крупнейшим внешнеполитическим крахом. Крымская война 1853-56 продемонстрировала организационную и техническую отсталость России от западных держав, привела к ее политической изоляции. Тяжелое психологическое потрясение от военных неудач подорвало здоровье Николая, и случайная простуда весной 1855 стала для него роковой.

Образ Николая I в позднейшей литературе приобрел в значительной степени одиозный характер, император представал символом тупой реакции и обскурантизма, что явно не учитывало всего многообразия его личности.

Последние дни

Смерть едва ли не каждого русского самодержца окутана тайной, и потому даже в естественной кончине современники и потомки невольно ищут какие-то загадки. А уж если обстоятельства смерти дают повод к сомнениям, то возникновение различных версий неизбежно.

Сначала, как всегда, свидетельства очевидцев. Граф Блудов писал о смерти царя: "Сей драгоценной жизни положила конец простудная болезнь, вначале казавшаяся ничтожною, но, к несчастью, соединившаяся с другими причинами расстройства, давно уже таившимися в сложении лишь по-видимому крепком, а в самом деле потрясенном, даже изнуренном трудами необыкновенной деятельности, заботами и печалями, сим общим уделом человечества и, может быть, еще более Трона".

Граф П. Д. Киселев, присутствовавший при кончине императора, пишет более подробно: " 18 февраля 1855 года. Судьба свершилась. Я поцеловал теплою еще руку покойного, ныне усобшаго (сохранена орфография подлинника) Императора- Милостивца... 31 Генваря, при моем Докладе, Государь изволил мне сказать с обыкновенною Его приветливостью: "Ты ведь не забудешь, что нынче понедельник и что мы обедаем вместе". Я отвечал, что простудился и опасаюсь быть неприятным гостем для императрицы. На что Государь возразил: "Я тоже кашляю, жена с нами обедать не будет, и мы вдвоем будем кашлять и сморкаться"...

Государь на другой день, т. е. во вторник 1-го февраля, почувствовал усиление гриппа, не выходил из своего кабинета и спал в течение дня. В среду пошел к Императрице и выехал на санях к Великим Княгиням и к больному Военному министру. В четверг наперекор докторов своих Мандта и Карелля поехал в Михайловский Манеж - дабы, как отзывался, проститься с маршевым гвардейским батальоном - при сем случае, когда медики упрашивали Государя не выезжать и посвятить этот день на окуратное лечение - он (как утверждают) отвечал им - советуя мне не выезжать, вы исполняете свою обязанность - позвольте же и мне исполнить ту, которая лежит на мне... По возвращении Государь почувствовал лихорадочный припадок - в ночь или на другой день, т. е. в пятницу, он жаловался на тупую боль в боку. Доктора должны были обратить внимание на печень, говорил Государь - тут мой недуг-и затем кашлял и с трудом освобождался от мокрот. Орлов, к которому Карелль приезжал ежедневно,- говорил мне 10-го числа, что у Государя грипп очень сильный,- но что опасности нет.

15-го, при моем выезде я желал видеть Кн. Долгорукова (Василий Андреевич - военный министр) и Орлова, дабы узнать о состоянии здоровья Его Величества, ибо в воскресенья Государь докладов уже не принимал и лежал в постели. Оба мне сказали, что болезнь серозная, но что прямой или положительной опасности нет. В четверг, 17 февраля, я поехал во Дворец дабы от камердинера узнать о состоянии Его Величества - ответ был довольно темный - Государь очень жалуется на боль в боку, худо почивал - много кашлял, а теперь успокоился. На другой день, т. е. в пятницу, я послал во Дворец за Бюллетенем - мне привезли копию под № 3-м, который изумил меня и растревожил - я немедленно отправился во Дворец, где в нижнем коридоре и впереди - камердинерской нашел многих генералов и флигель-адъютантов, а также несколько военных и гражданских сановников. Здесь мне объявлено, что Государь находится в безнадежном состоянии, что он исповедовался и приобщился [святых тайн]. Призывал всех детей и внуков, прощался с Императрицею, выговорил ей и прочим членам своего Семейства утешительные слова, простился с прислугою своей и некоторыми лицами, которые тут находились – и, наконец, последний и тихий вздох отделил душу от тленного тела. Государь 65 миллионов людей скончался смиренно, без страданья, сохранив в последние минуты все силы душевные и все упования христианина".

Однако другие источники заставляют сомневаться в выводах графа Киселева - как в том, что причиною смерти была простуда, так и в том, что Николай I умер без страданий. Многие современники царя, в том числе и приближенные к трону, считали, что он покончил самоубийством под влиянием дурных известий о ходе Крымской войны. Историк А. Смирнов, посвятивший обстоятельствам смерти императора серьезную работу, приводит целый ряд доказательств в пользу этой версии. Из них как важнейшие можно выделить воспоминания дипломата А. Пеликана и полковника генерального штаба, адъютанта цесаревича И. Ф. Савицкого.

А. Пеликан пишет: "Вскоре после смерти Николая Павловича [врач] Мандт исчез с петербургского горизонта. Впоследствии я не раз слышал его историю. По словам [моего] деда, Мандт дал желавшему во что бы то ни стало покончить с собою Николаю яд. Обстоятельства эти хорошо были известны деду благодаря близости к Мандту, а также и благодаря тому, что деду из-за этого пришлось перенести кой-какие служебные неприятности... Многие из нас порицали Мандта за уступку требованиям императора. Находили, что Мандт как врач обязан был скорее пожертвовать своим положением, даже своей жизнью, чем исполнить волю монарха и принести ему яд. Дед находил такие суждения слишком прямолинейными. По его словам, отказать Николаю в его требовании никто бы не осмелился. Да такой отказ привел бы к еще большему скандалу. Самовластный император достиг бы своей цели и без помощи Мандта: он нашел бы иной способ покончить с собой и, возможно, более заметный".

И. Ф. Савицкий в своих мемуарах не только уверенно подтверждает версию о самоубийстве царя, но и приводит анализ мотивов, толкнувших Николая 1 на 'такой шаг: "Тридцать лет это страшилище в огромных ботфортах, с оловянными пулями вместо глаз безумствовало на троне, ...сдерживая рвущуюся из-под кандалов жизнь, тормозя всяческое движение, расправляясь с любым проблеском свободной мысли, подавляя инициативу, срубая каждую голову, осмеливающуюся подняться выше уровня, начертанного рукой венценосного деспота. Окруженный лжецами, льстецами, не слыша правдивого слова, он очнулся только под гром орудий Севастополя и Евпатории. Гибель его армии - опоры трона раскрыла царю глаза, обнаружив всю пагубность, ошибочность его политики. Но для одержимого непомерным тщеславием, самомнением деспота легче оказалось умереть, наложить на себя руки, чем признать свою вину.

Немец Мандт - гомеопат, любимый царем лейб-медик, которого народная молва обвинила в гибели (отравлении) императора, вынужденный спасаться бегством за границу, так мне поведал о последних минутах великого повелителя:

"После получения депеши о поражении под Евпаторией вызвал меня к себе Николай 1 и заявил:

"Был ты мне всегда преданным, и потому хочу с тобою говорить доверительно - ход войны раскрыл ошибочность всей моей внешней политики, но я не имею ни сил, ни желания измениться и пойти иной дорогой, это противоречило бы моим убеждениям. Пусть мой сын после моей смерти совершит этот поворот. Ему это сделать будет легче, столковавшись с неприятелем.

- Ваше Величество,- отвечал я ему,- Всевышний дал Вам крепкое здоровье, и у Вас есть силы и время, чтобы поправить дела.

- Нет, исправить дела к лучшему я не в состоянии и должен сойти со сцены, с тем и вызвал тебя, чтоб попросить помочь мне. Дай мне яд, который бы позволил расстаться с жизнью без лишних страданий, достаточно быстро, но не внезапно (чтобы не вызвать кривотолков).

- Ваше Величество, выполнить Ваше повеление мне запрещают и профессия и совесть.

- Если не исполнишь этого, я найду возможным исполнить намеченное, ты знаешь меня, вопреки всему, любой ценой, но в твоих силах избавить меня от лишних мук. Поэтому повелеваю и прошу тебя во имя твоей преданности выполнить мою последнюю волю.

- Если воля Вашего величества неизменна, я исполню ее, но позвольте все же поставить в известность о том государя-наследника, ибо меня как Вашего личного врача неминуемо обвинят в отравлении.

- Быть посему, но вначале дай мне яду.

Далее Савицкий повествует (со слов Мандта), как Александр в ночь на 18 февраля был вызван к отцу, пробыл с ним наедине некоторое время и вышел из кабинета в слезах. Именно после этого болезнь Николая I, практически выздоровевшего, вдруг обострилась и его едва успели перед смертью соборовать.

В пользу версии об отравлении говорит и то, что анатом Венцель Грубер, занимавшийся бальзамированием тела умершего императора, был посажен в Петропавловскую крепость за то, что составил протокол вскрытия тела Николая I и напечатал его в Германии, найдя интересным в судебно-медицинском отношении. А. Смирнов, исследуя официальный бюллетень о ходе болезни императора, пришел к выводу, что он фальсифицирован, а придворных врачей Карелля, Рауха и Маркуса заставили подписать его по прямому повелению наследника.

Известно, что Николай I при жизни в бытовых мелочах подражал Наполеону - в частности, спал на походной железной кровати, укрывшись военный плащом, и т. д. Умирая, он лежал на той же железной кровати с солдатским тюфяком. Перед смертью Николай попросил, чтобы его облачили в мундир, а прощаясь со старшим внуком (будущим царем Александром III), промолвил: "Учись умирать".